Голосу сердца следуя,
страха совсем не ведая,
соколом белым в небо я
как-нибудь заберусь.
Там даже и за тучами
видеть куда сподручнее
кроткую и беззвучную
вечную Русь.
Лентой в косу вплетённая
в речке вода студёная,
в омутах властно-тёмная
спящая глубина.
Пашни лежат отрезками,
спрятаны перелесками,
будто бы занавесками
чистого льна.
Щедрая и безбрежная,
тихая и мятежная.
То беспробудно снежная,
то в облаках пыли.
Не за холмом, не около —
не подлететь и соколу
к лику её высокому
в зыбкой дали.
Кроена-перекроена,
эта земля устроена,
силой и духом воина,
ладного молодца.
Мелет в муку, как мельница,
всякого, кто ей встретится.
Собственной чести пленница,
праведница.